Коза отпущения - Страница 52

– Больше, чем вы думаете, – заметила Ирча. Артем покивал головой – уж раз Ирча так считает, значит, так оно и есть. Когда Натансон заартачился, не желая идти в черенковский офис, именно Ирча взяла его на прием и даже не втащила – как принцессу, хотя и вопящую дурным голосом принцессу, сопроводила в распахнутую дверь…

– Скажи своей Катьке, что хоть она и дура, а мы ее отблагодарим, – велел Черенков.

– Работу бы вы ей подобрали…

– Работу? – тут Черенков усмехнулся. – Пусть на базаре пока постоит.

Посмотрим – как с клиентами обращается, как план выполняет…

И, увидев недовольство на Артемовом лице, сказал малость серьезнее:

– Ты извини, а брать кота в мешке никто не хочет. Все мы начинали с нуля… вот пусть и она этого хлебнет. Умнее будет. Но отблагодарить – это само собой.

Зазвонил телефон.

– Фирма слушает, – сказала в трубку Люся. – Да? Правда? Александр Петрович!

За дверью зазвонил другой телефон. Аверьянцев сорвался и выскочил.

Ирча разогнулась и закрыла сейф. В руке у нее был сверток размером с Артемов дневничок, действительно перевязанный зеленой ленточкой.

– Вот, от нашего маленького, но дружного коллектива… – сказала Ирча, протягивая сверток. – Вы уж извините – рабочий день… А завтра – еще и похороны…

– Приходи, – коротко пригласил Черенков, на секунду оторвавшись от трубки. Люся уже что-то печатала на компьютере, зазвонил впридачу и факс, Аверьянцев вышел с большими конвертами и стал объяснять юному охраннику, куда их срочно нужно отвезти…

– Постараюсь, – ответил Артем. Сейчас на повестке дня была беседа с Катей. Артем хотел хорошенько прочистить ей мозги и вложить в них ту мудрую мысль, что сама себе она устроила все эти неприятности. И устроила в тот день, когда двадцатилетней девчонкой решила, что жизнь кончена и что на лбу – клеймо. Артем хотел объяснить ей, что и в восемьдесят лет жизнь просто так не кончается, что даже самая хрупкая и ранимая натура должна иметь запас прочности… много чего он собирался сказать в воспитательных целях…

Вот вернется от свекрови – получит полную порцию, подумал Артем. Сверток был не очень тяжелый, кило с чем-то. И Артем стоял с ним посреди комнаты – уже не-пришей-кобыле-хвост. Все стремительно занялись делами.

Он посмотрел налево, посмотрел направо, сунул подарок фирмы в сумку – и отступил к дверям.

Тут Люся отвела глаза от монитора, увидела, как он держится за дверную ручку, вскочила, подбежала, встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

– Ты тут поосторожней все-таки, – сказал ей Артем. – Фирма-то у вас того… приблатненная какая-то…

– А теперь других нет, – улыбнулась она и поцеловала еще раз. – Петрович сказал – буду себя хорошо вести, пошлет учиться за границу! За счет фирмы! По юридической части, вот…

Подумала и поцеловала в третий раз.

* * *

– А ты ничего не хочешь мне сказать? – окликнул Кареев.

Артем, уже почти спустившийся по лестнице, обернулся.

– Ну, ты от склероза не помрешь… Пошли, – сказал он. – Сперва – в цирк.

В цирке Артем повел Кареева в бухгалтерию и попросил бухгалтершу включить компьютер.

– Директория «Артем», – показал он пальцем на экран. – Тут все, что я у вас уволок.

Кареев вскрыл через «вьюшку» все украденные файлы, изучил их, все сразу перегнал на дискету, а уж на дискете погасил.

– Их не так просто стереть, – объяснил он Артему. – Умный человек и восстановить может.

– Это еще не все, – и Артем потащил его дальше, в директорский кабинет.

Там он хотел всего-навсего забрать из сейфа свой конверт с посланием к следователю. Но директор был настроен странно.

– Да, ты у нас теперь птица высокого полета, – уныло сказал директор. – Что мы без тебя делать будем?

– А что? – удивился Артем.

– Из Москвы звонили. Контракт-то серьезный, на год…

– Какой контракт? – искренне удивился Артем. – Мне никто такого контракта не предлагал!

– Да Мурзук же! Датский контракт! – возмутился директор.

– А-а… Ну, контракты Мурзука сам знаешь, на что годятся. На гвоздик их вешать! – рзвеселился Артем.

– Я ж тебе говорю – это оказался солидный контракт! И начинать с третьего мая.

– Ну и что? Я к тебе приехал на два месяца, а сейчас только две недели прошло.

– По-твоему, я не человек? – обиженно спросил директор. – По-твоему, я не понимаю? На год в Данию – и наш занюханный сарай… Мне Новикова с Семеновым пришлют. Молодые ребята, способные, да ты же видел кассету с их репризами…

– Без меня меня женили, – заметил Артем. – Видишь, Вася, в Данию сосватали.

– Конверт, – напомнил Кареев. И Артем попросил директора вернуть ему конверт.

Конверт этот он протянул Карееву – мол, ознакомься. Кареев подержал его, подержал, аккуратно разорвал пополам и обвел директорский кабинет взглядом в поисках мусорника.

Директор переводил глаза с Артема на Кареева и обратно, отказываясь что-либо понимать.

Потом, подойдя к проходной, Кареев спросил Артема – где здесь сортир. И пошел в указанном направлении, на ходу доставая из кармана упаковку таблеток.

Артем усмехнулся, откопал в сумке дневничок, старательно в нем порылся и, загадочно посмотрев на дверь клозета, взял телефонную трубку.

– Алло? Лариса Антоновна у вас еще работает? Да? Вот и замечательно! И на каком этаже? Огромное вам спасибо!

Вышел Кареев, вытирая рукой губы.

– Солидное учреждение, а в сортире ни стакана, ни полотенца, – неодобрительно сказал он.

Потом Артем и Кареев вместе вышли на улицу. Артем поудобнее повесил через плечо сумку. Моросил невесомый весенний дождь. Артем, не снимая сумки, попытался достать зонт.